90 лет назад, в начале 1934 года, граждане СССР от 16 лет и старше впервые получили паспорта

Всё началось 27 декабря 1932 года, когда вышло постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об установлении единой паспортной системы по Союзу ССР и обязательной прописке паспортов». Спрашивается: а что же, до этого советские люди были беспаспортными? Да, именно так. Скажем больше, отсутствие у граждан документа, удостоверяющего личность, считалось одной из главных заслуг социализма.

Мысль о том, что «паспорт – пережиток царизма и буржуазного западного общества», внушалась гражданам раннего СССР с юных лет.

Сам Ленин категорически отвергал паспорта, и это выразилось в одном из первых декретов советской власти «Об уничтожении сословий и гражданских чинов». Этот декрет от 24 ноября 1917 года отменял паспортную систему дореволюционной России. Ведь «царские» паспорта имели несколько видов, каждый из которых печатался для того или иного сословия – дворян, духовенства, офицерства, купцов, мещан, крестьян. Стало быть, с ликвидацией «кастового общества» пропадала и необходимость документально подтверждать, к какому сословию ты принадлежишь.

К тому же вскоре после революции огромная империя в одночасье поделилась на множество импровизированных государств. И в каждом из них взялись придумывать собственные удостоверения личности. Поэтому Ленин с соратниками решили, что на подконтрольной Советам территории проще всего вообще отменить паспорта.

Гражданская война стронула с насиженных мест огромное количество народа, и в подавляющем своем большинстве эти вынужденные мигранты никаких документов не имели. Что, похоже, до какого-то времени устраивало всех – и простых граждан, и власть предержащих. Более того, дозволение жить без документов подтвердил закон, принятый 24 января 1922 года: всем гражданам РСФСР было предоставлено право свободного передвижения по стране без каких-либо удостоверений личности. А ещё через полтора года появился закон, который прямо запрещал кому бы то ни было требовать от советского человека предъявления документов, поскольку это стесняет его свободу передвигаться и селиться в любом месте. Что такое «прописка», граждане знать не знали.

На практике, конечно, у людей то и дело интересовались «документиками». Какую-то бумагу, подтверждающую личность, иметь при себе, скажем так, было неплохо. Например, хотя бы профсоюзную книжку на имя Конрада Карловича Михельсона, с помощью которой Киса Воробьянинов мог селиться в любой гостинице или путешествовать вместе с Остапом в поисках стульев. И тем не менее: получение какого бы то ни было удостоверения личности считалось в СССР 1920-х годов не обязанностью, а правом гражданина.

Что доставал из штанин Маяковский?

Позвольте, но если паспорта в СССР впервые появились только в 1933 году, то что же, в таком случае, «доставал из широких штанин» Владимир Маяковский? Что за «краснокожую паспортину» поэт воспевал в 1929-м?

В стихотворении речь шла о заграничном паспорте, который у Маяковского имелся. И цвет у этой «книжицы» действительно был красным. В отличие от обычных паспортов, выдаваемых гражданам в период паспортизации начала 1930-х годов: это была довольно невзрачная книжечка с дерматиновой серой обложкой, на которой черными буквами значилось слово «паспорт».

Загранпаспорта появились в СССР в 1925 году, а до этого можно было практически беспрепятственно выезжать за кордон и без оных – предписывалось лишь заплатить пошлину в размере 35 тогдашних рублей. Поначалу и заграничные паспорта выдавались чуть ли не всем желающим – ну разве что требовалось обосновать в ОГПУ: а за каким таким лешим вас, мил человек, несёт в «Европы»? И что удивительно, наличие родственников за границей не препятствовало, а способствовало получению загранпаспорта. Езжайте, мол, навестите «своих», да потом нам расскажите, как они там поживают… И гражданин, вернувшись домой из поездки за бугор, вольно или невольно становился осведомителем ОГПУ. Обычно – до конца своих дней.

Ближе к окончанию 20-х годов прошлого века загранпаспорта стали выдавать только работникам советских учреждений. Рабочим и крестьянам иметь загранпаспорт не полагалось, как и пенсионерам, военным, работникам негосударственной сферы и безработным.

Крепостные при советской власти

Свободой перемещения граждане Страны Советов наслаждались ровно десять лет – с 1922 по 1932 год. Прибавим к этому повсеместную в 1921-1928 годах свободу предпринимательства, острые дискуссии на партийных и всех прочих собраниях, возможность для желающих издавать газеты и журналы негосударственного толка… То был короткий период феерически вольной жизни в СССР.

Но… Отмена в 1928 году нэпа, начало всеобщей коллективизации на селе, а вслед за ней – столь же всеобщей индустриализации в городах – всё это стремительно превращало страну в огромный коммунистический лагерь.

В тот же день, когда вышло постановление о введении общегражданских паспортов, при ОГПУ СССР создали главное управление рабоче-крестьянской милиции. На него-то и возложили обязанности по введению паспортной системы и организации прописки граждан.

Смысл введения паспортов и прописки по месту жительства был, во-первых, в том, чтобы милиции стало легче бороться с преступностью. Другой целью паспортизации, о которой не говорили вслух, было привязать крестьян к земле, фактически превратив их в государственных крепостных.

В положении о паспорте (1932 год) прямо сказано, что получить его должны граждане СССР, достигшие 16 лет и постоянно проживающие «в городах, рабочих поселках, работающие на транспорте, в совхозах и на новостройках». А где в этом перечне колхозники? Их нет. Да и быть не могло. Почему?

А вот почему. Если обладатель паспорта покидал адрес прописки, то на новом месте он должен был встать на паспортный учёт в течение суток. Те, кто собирался отсутствовать более двух месяцев, должны были ещё и оформить выписку в своём отделении милиции. Таким образом, колхозники, которым паспорта не полагались, вообще не имели легальной возможности покинуть деревню. «Повидать мир», да что там – просто поехать в соседний город, не нарушая закон, эти люди могли только в двух случаях: отбывая на службу в армию или на великие стройки.

Помню, как мне довелось летом 1985-го побывать по журналистским делам в Костромской области. В стране только-только начала «произрастать» гласность, и местная газета с гневом писала о случае в одном из колхозов: председатель хитростью отобрал паспорта у всех деревенских выпускников школы, чтобы никто из них не мог уехать в город и поступить в вуз. В 1985 году это событие вызвало скандал на всех уровнях, но ведь прежде-то, до перестройки, изъятие паспортов у сельских парней и девушек было самым обычным делом.

Паспорта начали появляться у колхозников только в 1974 году, одновременно с отменой книжечек старого образца (серых) и введением новых (красных). Постановление Совмина гласило: выдать паспорта тем гражданам, которые раннее их не получили. В первую очередь, разумеется, имелись в виду колхозные крестьяне. Но, как у нас водится, процедура затянулась, особенно – в труднодоступных хозяйствах Севера европейской части страны, Сибири и Дальнего Востока. Тамошние селяне и промысловики получили свои паспорта только к исходу 1989-го.

А ещё через два года они по иронии судьбы стали не нужны: СССР прекратил своё существование.

Александр АННИН