Сто лет назад, 21 января 1924 года, скончался В.И. Ульянов-Ленин
Незадолго до смерти своего пациента один из профессоров, лечивших вождя, в качестве теста предложил Ильичу умножить 12 на 7. Ленин трудился над задачей в течение двух часов и все-таки решил её путем сложения, обнаружив удивительное упорство и жажду жизни. Что же в конце концов сломило его волю?
Первый инсульт у председателя Совета народных комиссаров СССР Владимира Ленина случился 25 мая 1922 года. Врачи установили, что этот удар не был связан с покушением 30 августа 1918 года, хотя одна из пуль всё ещё сидела в груди Ленина, возле аорты (её извлекут только во время вскрытия).
Кстати, Фанни Каплан действительно смазала пули ядом кураре (этим ядом латиноамериканские индейцы смазывали концы стрел – животное при ранении стрелой с кураре теряет подвижность и погибает от остановки дыхания). Но к тому моменту, когда Каплан нажала на курок, прицелившись в Ленина, зелье уже полностью испарилось.
В ходе болезни после инсульта Ленин нередко кричал – то от головной боли, то от гнева, речь его путалась. В первый раз он попросил яд уже 30 мая 1922 года в беседе со Сталиным (тому с трудом удалось уговорить вождя на лечение).
После второго инсульта 16 декабря 1922 года Ленин вновь требует цианистый калий: у него случился правосторонний паралич, отнялась правая рука.
В марте 1923-го, после третьего инсульта, Ленин послал за цианидом Крупскую. Он был в отчаянии из-за того, что лишился речи. Сталин и на этот раз отказал в просьбе.
Но переезд в усадьбу вдовы Саввы Морозова в подмосковных Горках 15 мая 1923 года немного отвлёк Ленина от чёрных мыслей, на природе он заметно приободрился.
Недавно рассекреченный «Дневник дежурных врачей» скупо рассказывает о последних днях жизни вождя. Любопытна запись от 7 января 1924 года (православное Рождество). В ней говорится, что Крупская и сестра Ленина Мария Ульянова устроили на первом этаже господского дома Морозовых праздничную ёлку для детей персонала усадьбы «Горки» – малышни собралось примерно пять-шесть человек. Ильич присутствовал на этом событии, тихо сидел в сторонке, в кресле.
Между тем Ленин стремительно угасал: «Надежда Константиновна снова заявила, что Владимир Ильич, по её мнению, плохо видит… Сидел на балконе до 12-00… В 15-00 пациент посинел лицом, был припадок», – говорится в записи от 20 января.
На следующий день Ленин проснулся в 10.30 утра, отправился в уборную рядом со спальней, на втором этаже. К завтраку на первый этаж не спустился, и ему в комнату подали полстакана чёрного кофе. После этого Ильич снова уснул. Спал до 14 часов, потом выпил бульон, полстакана кофе и заснул в 16 часов.
Ещё в 17.00 ничто не предвещало близкого конца. Но в 17.30 дыхание пациента участилось, в 18.00 началась рвота, появилась кровавая слюна из-за прикуса языка. Температура поднялась до 42,3 градуса, лицо приобрело сиреневый оттенок. В 18.50 произошла внезапная остановка дыхания, пациенту была впрыснута камфара. В течение получаса профессоры Ферстер, Осипов и Елистратов делали искусственное дыхание, после чего установили смерть.
Из всех большевистских лидеров при кончине вождя присутствовал лишь кандидат в члены политбюро РКП (б) Николай Иванович Бухарин, один из ближайших соратников Ленина.
«Ты жив, пока молчишь»
За полтора с лишним года обслуживали Ленина в Горках тридцать врачей. Только трое из них 22 января участвовали во вскрытии тела. Двух медицинских чиновников (в их числе – наркома здравоохранения РСФСР Н.А. Семашко) и шестерых патологоанатомов во главе с академиком А.И. Абрикосовым прислали из Москвы – они-то и привезли в Горки весь необходимый инструментарий.
Почему нельзя было доставить труп для вскрытия в столичную клинику «со всеми удобствами»? Зачем патологоанатомов погнали за сорок верст от столицы, в изолированную от всего мира усадьбу?
Да потому и вскрывали тело вождя в Горках, на столе в ванной комнате, что руководителям страны был известен предполагаемый диагноз Ленина. В окружении угрюмых латышских стрелков, вдали от своих профессорских кафедр приехавшие светила чувствовали себя беспомощно и подавленно. В результате все, кроме одного – им был личный врач семьи Ульяновых Ф.А. Гетье, – подписали посмертный эпикриз, продиктованный по телефону из Кремля.
Гетье «взбрыкнул», потому что сверху спустили несуществующий в медицине диагноз – «износ сосудов головного мозга». Но когда в Кремле изменили формулировку на «кровоизлияние в мягкие ткани головного мозга», строптивый доктор поставил-таки росчерк пера. Ведь это заключение не противоречило диагнозу, который считался основным, – нейросифилис. Собственно, и сам Ленин не исключал возможности сифилиса и поэтому принимал сальварсан (лекарство от этой болезни), а в 1923 году ещё пытался лечиться препаратами на основе ртути и висмута – тоже от того же.
Но об этой версии врачам приказали молчать ещё в мае 1922-го. Вот и посмертный эпикриз, согласно прямому распоряжению наркома Семашко, не должен был омрачать светлый образ вождя.
Так или иначе, но Сталин впоследствии припомнит Ф.А. Гетье его демарш в Горках, причём весьма иезуитским образом. Сына врача, Александра Федоровича, в 1937 году расстреляют по ложному обвинению, и престарелый отец, как и ожидалось, тут же умрёт от горя.
Расстрелян будет и врач, исполнявший при Ленине функции санитара, Н.С. Попов: в 1935-м он попытается анкетировать Крупскую на предмет её заболевания сифилисом.
По неясным причинам в том же году скончается и консультировавший Ленина во время его болезни советский невропатолог А.М. Кожевников.
Что это было?
Официальное заключение о причине смерти в протоколе вскрытия тела гласило: «Основой болезни умершего является распространённый атеросклероз сосудов на почве преждевременного их изнашивания. Вследствие сужения просвета артерий мозга и нарушения его питания от недостаточности подтока крови наступали очаговые размягчения тканей мозга, объясняющие все предшествовавшие симптомы болезни (параличи, расстройства речи). Непосредственной причиной смерти явилось: 1) усиление нарушения кровообращения в головном мозге; 2) кровоизлияние в мягкую мозговую оболочку в области четверохолмия».
В июне 2004 года была опубликована статья в журнале European Journal of Neurology, авторы которой опять предполагают, что Ленин умер всё-таки от нейросифилиса. Аналогичный вывод сделан в книге В.М. Новосёлова «Смерть Ленина. Медицинский детектив» (2020 год), и это мнение опирается на дневниковые записи лечащих врачей, впервые опубликованные в таком объёме. Но всё это – не более чем предположения, разбивающиеся о другой факт: во время болезни к Ленину два раза приглашался Макс Нонне – немецкий врач-невролог, профессор, доктор медицины, ведущий специалист по прогрессивному параличу (тому самому нейросифилису). Однако именно Нонне впоследствии писал о ходе болезни Ленина: «Абсолютно ничто не свидетельствовало о сифилисе».
Так что от чего на самом деле скончался В. Ленин, мы так никогда и не узнаем.
Александр АННИН