120 лет назад началась Первая русская революция

День 9 (22 по новому стилю) января 1905 года вошёл в историю как Кровавое воскресенье, положившее начало череде революций в России. Предчувствие тех событий ходило в обществе давно. Но верховная власть пребывала в иллюзиях о незыблемости существующего миропорядка. За что и поплатилась.

Английский писатель Джером Клапка Джером (1859-1927) хорошо известен российскому читателю по любимой всеми повести (и фильму) «Трое в лодке, не считая собаки». Но Джером К. Джером был ещё и прекрасным публицистом. В этом качестве в 1899 году он посетил Россию, после чего написал статью «Русские, какими я их знаю». Дело было за 6 лет до начала революции, но её приближение уже чувствовали все. Ну или почти все.

Вот что писал Джером К. Джером.

«Гроза собирается»

«Русские производят на иностранца впечатление народа-ребёнка, но, приглядевшись повнимательнее, иностранец видит, что в глубине русской натуры притаилась склонность к чудовищным поступкам. Рабочие – рабы более правильное название для них – позволяют эксплуатировать себя с молчаливым терпением культурных существ. И всё-таки каждый образованный русский, с которым вы говорите по этому вопросу, отлично знает, что революция приближается.

Но он говорит с вами об этом при закрытых дверях, так как не может быть уверен в том, что его прислуга не состоит на службе в сыскной полиции. Раз как-то вечером я толковал с одним чиновником о политике, сидя в его кабинете…

– Гроза собирается, – сказал он, – временами я совершенно отчётливо слышу запах крови в воздухе. Сам я стар и, быть может, не увижу ничего, но детям моим придётся пострадать, пострадать, как всегда приходится детям страдать за грехи отцов. Мы сделали из народа дикого зверя, и вот теперь этот дикий зверь, жестокий и неразборчивый, набросится на нас и растерзает правого и виноватого без различия. Но это должно быть. Это необходимо.

История России будет повторением истории Французской революции, но с той только разницей, что образованные классы, мыслители, толкающие вперед бессловесную массу, делают это с открытыми глазами. Люди, подготавливающие в настоящее время революцию в России, насчитывают в своих рядах государственных деятелей, военных, женщин, богатых землевладельцев, благоденствующих торговцев и студентов, знакомых с уроками истории. Все эти люди не имеют иллюзий относительно того слепого чудовища, в которое они вдыхают жизнь. Они хорошо знают, что чудовище это растопчет их, но вместе с тем им хорошо известно, что заодно с ними будут растоптаны несправедливость и невежество, ненавидеть которые они научились сильнее, чем любить самих себя.

Русский мужик, поднявшись, окажется более ужасным, более безжалостным, чем люди 1790 года. Он менее культурен и более дик».

Всё это было написано за 6 лет до того, как Россия погрузилась в пучину революции. Как видим, все всё понимали (раз уж даже приезжий англичанин об том узнал), но ничего поделать не смогли…

Так началась революция

Трагические события, произошедшие в Санкт-Петербурге 9 (22) января 1905 года, вошедшие в историю как Кровавое воскресенье, положили начало революции. Восстание петербургских рабочих сначала выглядело безобидным мирным шествием с прошением, которое предполагалось отдать лично в руки самому царю. Празднично одетые люди шли с ликованием к Зимнему дворцу, свято верили в праведность мероприятия и в его мирный исход. Многие шли с детьми, несли иконы и портреты царя.

Основным требованием прошения был созыв Учредительного собрания на условиях равного избирательного права. В дополнение к этому выдвигался ряд других требований – амнистия политических заключенных, расширение прав и свобод граждан, введение 8-часового рабочего дня и т.д.

Во главе шествия был лишенный сана священник Русской православной церкви, на тот момент лидер петербургского пролетарского движения Георгий (поп) Гапон. Он убедил рабочих, что петиция будет непременно принята царём и всё будет хорошо.

Однако в результате против безоружных рабочих власти применили огнестрельное оружие. Было убито, ранено и задавлено в толпе около 4,6 тыс. человек. Но, между прочим, ни один представитель власти от рабочих рук в тот день не погиб. Однако накопленная в народе за долгие годы отрицательная энергия прорвалась и выплеснулась наружу. Так началась революция.

«В попечениях Моих о рабочих людях озабочусь»

А что же царь (которого в тот день вообще не было в Петербурге, так что рабочие зря надеялись вручить свою петицию ему лично в руки)? Как он, высший единовластный правитель России, на всё это смотрел?

«Тяжёлый день! В Петербурге произошли серьёзные беспорядки вследствие желания рабочих дойти до Зимнего дворца. Войска должны были стрелять в разных местах города, было много убитых и раненых. Господи, как больно и тяжело!», – написал Николай II в своём дневнике.

Ну что же, сострадание по отношению к своим верноподданным – чувство похвальное. А как насчёт здравой оценки ситуации в масштабе всей страны? А никак. Император пребывал в уверенности, что в его державе почти всё в порядке, и лишь некоторые смутьяны портят благостную картину, которую, конечно, неплохо бы сделать ещё более благостной.

Через 10 дней после Кровавого воскресенья Николай II встретился с представителями монархически настроенных рабочих. Вот как это событие описывали «Рижские епархиальные ведомости» в феврале 1905 года.

«В среду 19 января 1905 года, в три часа пополудни, в Царскосельском Александровском дворце Его Величеству Государю Императору имела счастье представиться депутация рабочих столичных и пригородных фабрик и заводов, в составе 34 человек. Когда Его Величество изволил поздороваться с депутацией, последняя, ответив по русскому обычаю, низко поклонилась. Государь Император осчастливил депутацию рабочих следующими милостивыми словами: «Я вызвал вас для того, чтобы вы могли лично от Меня услышать слово Моё и непосредственно передать его вашим товарищам. Прискорбные события с печальными, но неизбежными последствиями смуты, произошли от того, что вы дали себя вовлечь в заблуждение и обман изменниками и врагами нашей Родины. Приглашая вас идти подавать Мне прошение о нуждах ваших, они поднимали вас на бунт против Меня и Моего Правительства, насильственно отрывая вас от честного труда в такое время, когда все истинно русские люди должны дружно и не покладая рук работать на одоление нашего упорного внешнего врага.

Стачки и мятежные сборища только возбуждают безработную толпу к таким беспорядкам, которые всегда заставляли и будут заставлять власти прибегать к военной силе, а это неизбежно вызывает и неповинные жертвы.

Знаю, что не легка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить, но имейте терпение. Вы сами по совести понимаете, что следует быть справедливыми и к вашим хозяевам и считаться с условиями нашей промышленности. Но мятежною толпою заявлять Мне о своих нуждах –преступно.

В попечениях Моих о рабочих людях озабочусь, чтобы все возможное к улучшению впредь законные пути для выяснения назревших их нужд.

Я верю в честные чувства рабочих людей и в непоколебимую преданность их Мне, а потому прощаю им вину их.

Теперь возвращайтесь к мирному труду вашему, благословясь принимайтесь за дело вместе с вашими товарищами, и да будет Бог вам в помощь».

То есть Николай II даже представить себе не мог, накануне каких суровых испытаний стоит его страна и он сам лично. Жить ему и его семье оставалось не так уж и долго – до 17 июля 1918 года, когда «товарищи» отправят царя в лучший из миров.

…А Джером К. Джером оказался в России ещё однажды – в том же 1918 году. Возможно, он увидел, насколько пророческими оказались его наблюдения, сделанные в 1899-м…

Андрей РЫЛЕЕВ