460 лет назад, 3 февраля 1565 года, царь Иван IV ввёл опричнину

О благе и вреде опричнины спорили ещё тогда, когда она существовала. С течением времени в полемику включились и последующие поколения. Но чем дольше идет дискуссия, тем меньше интересует противников и сторонников опричнины истина. Так что собой представляла опричнина на самом деле?

Опричнина была крайне сложной государственной конструкцией. Попытаемся разобраться.

Чем опричнина не была

Опричнина не была капризом полубезумного маньяка, исторической случайностью. Всегда находилось немало охотников увидеть в Иване IV (1530–1584) психопата на троне.

Однако источники показывают со всей однозначностью: можно говорить о его победах и поражениях, но никак не о сумасшествии правителя.

Во-вторых, опричнина получила поддержку у широких слоёв русского общества. Её поддержало несколько родов старинного московского боярства. Туда пошла служить второстепенная княжеская знать и неродовитое дворянство.

Опричнина не являлась организацией, осуществлявшей в основном охрану царя и его семьи, чем-то вроде лейб-гвардии. У опричнины имелся свой боевой корпус – несколько тысяч бойцов, которые выводились на поле боя, а не только использовались для охранной и карательной работы. То есть опричнина изначально не должна была иметь карательных и репрессивных функций.

Звучит парадоксально?

Но правда состоит в том, что опричнина существовала всего семь лет, и почти три года из семи никаких массовых репрессий не было. Действительно, за эти годы были казнены несколько человек (менее десяти) – те, кого царь считал изменниками. Одиночные казни случались и до опричнины, и после неё. Опричнина тут ничего не изменила. Период «большого террора» начался лишь в 1568 году.

Чем опричнина была

Так чем же являлась опричнина в действительности?

Прежде всего – государственной реформой, набором чрезвычайных мер, которые должны были укрепить вооруженные силы.

С 1558 года Россия вела тяжелую, кровопролитную войну за Ливонию – обширную область в Прибалтике. Противниками России выступили три сильные державы – Ливонский орден, Речь Посполитая и Швеция. Первое время боевые действия складывались удачно для войск Ивана IV. Но в 1564 году произошёл перелом. На сторону врага перешёл видный воевода князь Андрей Курбский, русское войско потерпело тяжелое поражение от литовцев, а татары совершили набег на Рязань, которую едва удалось отстоять и спасти от разгрома.

В этих условиях царь потребовал от Боярской думы особых полномочий – и получил их.

По его приказу был создан особый корпус из 1000 привилегированных бойцов (позднее их стало намного больше). Им давали землю вокруг Москвы и в областях, расположенных по соседству. Царь лично, без совета с аристократией, назначал воевод в свою новую армию. А для управления ею и всеми землями, которые выделялись для её обеспечения, он создал вторую Боярскую думу.

Вот это всё и было названо «опричниной».

Прочие территории управлялись старой Боярской думой, выставляли в поле армию, набранную по старым принципам, и назывались «земщиной».

Опричнина: плюсы

Сама идея такой организации не содержит ничего безумного или утопического. Власть над Московским царством делили в ту пору государь и высшая аристократия, всего несколько десятков родов.

В сущности, почти весь XVI век в России существовало не самодержавие, а двоевластие. Боярская дума была аристократическим советом при государе, и без Думы тот не мог и шагу ступить. Только из аристократов набирали главнейших воевод. Только аристократы ставились наместниками в крупные города и на высшие административные должности. Притом не просто аристократы, а исключительно представители самых знатных семейств, в основном княжеских.

Долгое время знать неплохо справлялась с ролью правящей элиты. Вела царские полки от победы к победе, проводила государственные преобразования, умело занималась администрированием. Но вот затянулась Ливонская война, и правление аристократов начало давать сбой за сбоем. Ведь перебежчик князь Курбский – аристократ. Да и литовцы разгромили армию, которой командовал знатнейший человек – князь Петр Шуйский. Это лишь самые значительные промашки аристократов, хватало и других.

Идея опричнины заключалась в том, чтобы отобрать у высшей знати монополию на ключевые посты, особенно в армии.

Создавалось войско, в котором царь хотел видеть мобильный, превосходно управляемый корпус, куда он назначит не самых знатных воевод, а самых даровитых, к тому же доверенных лиц. Вторая Боярская дума – новый центр управления, где заседали не дерзкие «принцы крови», а прямые исполнители царской воли.

Так что худого в опричнине? Вроде бы одна польза…

Опричнина: минусы

Подкачали методы, которыми благая идея проводилась в жизнь.

Опричная армия требовала много земли, притом земли богатой, плодородной, населённой крестьянами. Откуда её взять? Центр России испытывал лютый земельный голод!

Землю стали отбирать у старых владельцев, не годившихся для опричной службы, и давать её новым владельцам – опричникам. Те, кто лишался земли, получали неравноценную замену где-то на диких, полуосвоенных окраинах России.

Разумеется, началось недовольство. Первая его вспышка показала царю всю шаткость его положения. На Земском соборе 1566 года 300 дворян, иначе говоря 300 вооруженных профессионалов войны, подали ему прошение об отмене опричнины. Очень скоро Иван IV переехал из Москвы в обширную резиденцию – Александровскую слободу (на территории нынешнего города Александрова Владимирской области). Москву царь стал считать слишком мятежной, а значит, слишком небезопасной.

В конце 1567 года, во время похода против Литвы, Иван IV узнал о заговоре против его жизни. Существовал тот заговор на самом деле или же его не было – споры ведутся до сих пор. Но действия литовцев на русском фронте показывают, что у них, видимо, были какие-то «доброхоты» в русском лагере.

Царь отменил поход и сам вернулся в Москву. Вот тогда-то и разразилась катастрофа. По России прокатилось несколько волн диких расправ. Они приняли такой масштаб, что их невозможно ни объяснить, ни оправдать какими-либо заговорами. Дошло до убийства женщин, детей, до глумливого надругательства над женами тех, кого обвиняли в измене, до публичного истязания жесточайшими пытками.

Русская церковь имела древнее право печаловаться за опальных. И Церковь не одобряла опричнину в годы её существования. Митрополит Филипп сделал попытку вразумить царя. Святитель подходил к государю тайно и увещевал его отставить кровопролитие. Затем публично отказал в благословении. Святителя отрешили от митрополичьей кафедры и отправили в тверской Отроч монастырь (от него сегодня остался лишь один Успенский собор). Там опричник Малюта Скуратов умертвил Филиппа в декабре 1569 года, за что не понес никакого наказания.

Помимо святителя Филиппа от рук опричников погибло много церковных деятелей, в том числе священники, монахи и даже настоятели монастырей.

Вот цена опричнины.

Удалось ли Ивану IV добиться с её помощью того, о чём мечтал он в несчастливом 1564 году? Удалось ли выиграть Ливонскую войну, остановить натиск татар на южные области России? Ничего подобного. Опричный корпус редко добивался самостоятельных побед. А вот поражения из-за несогласованности в действиях опричных и земских воевод Россия несла тяжелейшие.

В 1571 году крымский хан Девлет-Гирей прорвался под Москву и спалил её дотла – всю, в том числе и опричный дворец государя. Опричные полки не смогли ему в этом помешать. Поэтому после ухода крымцев началось расформирование опричной армии. Более она в поле не выходила.

А через год после Московского разгрома объединённая русская армия, где плечом к плечу сражались опричные воеводы вместе с земскими, разбила того же Девлет-Гирея под Москвой. Единство рождало победы, разделение вело к гибели…

Дмитрий ВОЛОДИХИН, доктор исторических наук