155 лет назад родился Георгий Гапон – тот самый поп, с которого начались события 1905 года

Фигура православного священника, сумевшего создать первую легальную массовую рабочую организацию в России и провести многотысячное шествие к Зимнему дворцу 9 января 1905 года, и в наши дни вызывает повышенный интерес. Кем был этот незаурядный человек, яркая звезда которого стремительно взошла и так же молниеносно закатилась на политическом небосклоне России начала прошлого столетия: искренним народным вождём, «революционером в рясе», честолюбивым авантюристом или обыкновенным провокатором на службе царского правительства и полиции?

Георгий Гапон родился 17 февраля 1870 года в селе Белики Полтавской губернии.

Фамилия Гапон происходит от украинского варианта христианского имени Агафон. Отец Гапона, Аполлон Фёдорович, был зажиточным крестьянином, пользовался большим уважением односельчан и на протяжении 35 лет избирался волостным писарем.

Получив духовное образование, Георгий стал священником при полтавском кладбище, а через некоторое время приехал в Петербург учиться в духовной академии. Всего за несколько лет пребывания в столице он сделал неплохую карьеру. Эффектная внешность, незаурядный ораторский талант, умение производить впечатление на духовных и светских властителей обеспечили ему популярность среди прихожан и сравнительно неплохие места службы.

«Собрание русских рабочих»

Организаторские способности Гапона, его проповеди «о силе рабочего товарищества» привлекли внимание заведующего Особым отделом Департамента полиции Санкт-Петербурга Сергея Зубатова, который как раз занимался созданием легальных рабочих организаций. Они нужны были власти, чтобы взять под контроль нараставшую тогда активность пролетариата.

Гапон сошёлся с Зубатовым и на средства Департамента полиции снял в августе 1903 года чайную-читальню на Оренбургской улице, ставшую затем центром «Собрания русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга».

Численность новой организации всего за год с небольшим возросла с 30 человек до почти 10 тыс. членов. Но вскоре Зубатов был отправлен в отставку, а гапоновское «Собрание» продолжало работать, обретя относительную независимость от власти.

В поисках компромисса с властью

Далее произошли всем известные события 9 (22) января 1905 года, описывать которые мы сейчас не будем. Отметим только, что Георгий Гапон очень быстро стал популярной личностью не только в России, но и в Европе, куда он был вынужден бежать после Кровавого воскресенья.

Однако его тянуло в Россию, и он вернулся при первой возможности – после императорского Манифеста 17 октября 1905 года, дававшего некоторые политические свободы.

Тогда Георгий Гапон уже не был в глазах значительной части населения тем неоспоримым кумиром, каким сделали его события Кровавого воскресенья. Однако многие ещё полагали, что уж если Гапон начал революцию, то ему предстоит и завершить её.

Во взглядах же самого Георгия Аполлоновича к тому времени произошли существенные метаморфозы. Он уже не считал революционную борьбу единственно возможным средством освобождения рабочих, отказался от прежних радикальных воззрений. Постепенно созревало убеждение найти новый компромисс с правительством, чтобы возродить и активизировать «Собрание русских фабрично-заводских рабочих», запрещённое после событий 9 января.

Вице-директор департамента полиции по политической части Пётр Рачковский, почувствовав настроение «героя 9 января», решил использовать его в раскрытии и обезвреживании боевой организации социал-революционеров (эсеров), готовившей покушения на представителей власти.

Во время встречи с Гапоном Рачковский предложил: услуга за услугу, вы выдаёте нам секреты революционеров, а мы поможем добиться легализации вашего «Собрания» и вашей собственной амнистии (Гапон после возвращения из-за границы в декабре 1905 года продолжал жить в Петербурге и окрестностях полулегально). Гапон дал согласие на сотрудничество, но оставалась одна «маленькая» проблема: никаких реальных тайн революционных организаций он не знал.

Пришлось возобновить знакомство с эсеровским активистом Петром Рутенбергом, который 9 января 1905 года спас самого Гапона от гибели, помог бежать за границу и был в тот период одним из самых близких его соратников и друзей, и попробовать соблазнить его возможностью лёгкого обогащения за счёт средств департамента полиции.

Приговор: казнить

По версии Рутенберга, впервые публично изложенной им в 1909 году в журнале «Былое», во время свидания в московском ресторане «Яр» в начале февраля 1906 года Гапон прямо предложил ему сотрудничество с охранкой с целью выдать участников покушения на главу МВД Петра Дурново. За это ему было обещано 25 тыс. рублей. Рутенберг был потрясён этим предложением, но пообещал подумать над ним. Сам же незамедлительно отправился на встречу с членами ЦК эсеровской партии. Там одни предлагали немедленно убить Гапона, другие считали, что надо одновременно прикончить обоих – и Гапона, и Рачковского.

В итоге Рутенберг решил перед казнью Гапона обеспечить доказательства его измены: сделать группу рабочих-эсеров свидетелями разговора, в ходе которого Гапон будет вербовать его на службу в полицию.

Драма в Озерках

В качестве места такой встречи выбор пал на один из петербургских пригородов – Озерки, где Рутенберг снял «на лето» двухэтажный дом.

Гапон в условленное время приезжает туда, в одной из комнат между ним и Рутенбергом завязывается разговор, который внимательно слушают спрятавшиеся в соседней комнате рабочие…

Гапон уговаривает Рутенберга согласиться на 25 тыс. за «одно дело», так как «это большие деньги», а за «четыре дела» можно будет получить все 100 тыс. рублей. Тут в комнату врываются разъярённые услышанным рабочие – они бросаются на Гапона, связывают его, тащат к вбитому над вешалкой небольшому железному крюку и казнят Гапона через повешение на обычной бельевой верёвке. «На этом крюке он остался висеть. Его только развязали и укрыли шубой. Все ушли. Дачу закрыли, – вспоминал Рутенберг. – Было 7 часов вечера 28 марта 1906 года».

Обнаружить тело Гапона полиции удалось лишь месяц спустя, 30 апреля 1906 года. Ему было 36 лет.

Похоронили Гапона на Успенском кладбище в Парголово (ныне – Северное кладбище Санкт-Петербурга). Проводить в последний путь своего лидера пришло около двухсот рабочих. Как отмечал в рапорте уездный исправник Колобасев, «собравшиеся рабочие пропели похоронный марш, начинающийся словами «Вы жертвою пали…», а затем стали говорить на могиле речи рабочие…» Вся церемония похорон продолжалась свыше трёх часов. Вызванный на случай возможных беспорядков усиленный наряд полиции из урядников и стражников оказался не нужен. В половине второго дня «все рабочие покинули кладбище, закусили в буфете и спокойно разошлись».

В 1909 году «дачу Гапона», ставшую местом паломничества гапоновцев, снесли, так как никто больше не хотел её снимать.

Судьба остальных

Сергей Зубатов после своей отставки в 1903 году политикой больше не занимался, вёл частный образ жизни, но оставался убеждённым монархистом. В феврале 1917 года в России началась новая революция. 2 марта император Николай II отрёкся от престола в пользу своего брата Михаила, а чуть позже пришло сообщение об отречении Михаила. Зубатов молча выслушал это сообщение, вышел в соседнюю комнату и застрелился. Он не дожил меньше месяца до своего 53-летия.

Пётр Рачковский после убийства Гапона в 1906 году вышел в отставку и более не возвращался к политической деятельности. Умер своей смертью в городе Режица Витебской губернии (ныне Резекне Латвии) в 1910 году в 59 лет.

Петр (Пинхас) Рутенберг после убийства Гапона эмигрировал в Германию, жил в Италии, летом 1917 года вернулся в Россию, но в 1919-м опять эмигрировал. Был активным участником мирового сионистского движения. Умер естественной смертью в Иерусалиме в 1942 году в 63 года.

Андрей РЫЛЕЕВ