Ко времени пробуждения хозяина леса

Россияне жили с медведем бок о бок много веков. Потому с этим зверем связано у нас так много примет и обрядов, ему посвящены сказки и поговорки.

Наши предки верили, что 26 марта, на Никифора, медведь в берлоге потягивается. Но это, наверное, про самого большого любителя поспать. Потому что талая весенняя вода будит медведя уже к 21 марта – дню весеннего равноденствия.

За неделю до равноденствия и неделю после него праздновалась славянами Комоедица – прообраз современной Масленицы.

Две недели люди прощались с зимой и поедали в несметных количествах блины – горячие и круглые символы пробуждающегося солнца. В центре праздника был день почитания медвежьего бога. Тогда приносили жертвы в виде блинов великому медовому зверю Кому – так звали медвежьего бога.

В яме, укрывшись валежником, лежал ряженый – «медведь». Участники праздника старались его разбудить: водили вокруг берлоги хоровод, шумели, бросались ветками и снежками. Но «медведь» просыпался только после того, как его начинала тормошить красивая девушка.

В XVI веке взамен языческой Комоедицы утвердилась Масленица. Как воспоминание о медвежьем боге непременным участником масленичных гуляний был медведь – символ весеннего пробуждения. И на Масленицу, как в Комоедицу, люди надевали на одного из мужчин медвежью шкуру, угощали его блином, после чего ряженый пускался в пляс вместе со своими односельчанами. Бывало, в городах показывали на площади и живого медведя. Медведи были призваны смешить и веселить народ – они плясали, показывали, как девки пекут блины, как прихорашиваются перед зеркалом.

Выступления обычно сопровождалось образными и едкими прибаутками скомороха, веселившими народ не менее, чем сам медведь.

Такие представления оставили в народной речи интересные образные выражения. «Отставной козы барабанщик» – так называется никому не нужный, никем не уважаемый человек. Всё потому, что дрессированного медведя сопровождали плясун, наряженный козой, и барабанщик, аккомпанирующий его пляске, – «козы барабанщик». Они были мало кому интересны, ведь главный герой представления, конечно, медведь.

«Водить за нос» – обманывать, не выполняя обещанного. Это выражение тоже родилось, когда поводыри-дрессировщики (часто цыгане) на представлениях водили медведей за продетое в нос кольцо и заставляли их делать разные фокусы, обманывая зверя обещанием подачки.

После масленичного представления медведь ходил с шапкой в лапах – собирал копейки с публики. Случалось, что благодарные зрители угощали медведя и его хозяина водкой, после чего «артисты» могли изобразить «борьбу», которая, к сожалению, не всегда заканчивалась благополучно.

Кроме того, живого медведя или ряженого медведем водили по домам. Считали, что, если введённый в дом зверь заревёт посреди хаты, значит, в этом доме скоро будет свадьба. Ведь медведь был олицетворением плодородия и крепкого брака. Приснившийся девушке, он сулил ей возлюбленного. На свадьбе, чтобы заставить молодых целоваться, говорили: «Медведь в углу!» – «Петра Иваныча люблю», – должна была ответить невеста и поцеловать жениха.

Нашу страну не зря до сих пор во всём мире ассоциируют с медведем. Россияне жили с этим зверем бок о бок много веков. И медведь участвовал во многих народных обрядах, был одним из основных персонажей народных сказок и игр, наделялся положительными чертами, был символом плодородия, здоровья и силы, играл главенствующую роль среди лесных зверей.

Медведь был как бы гарантом положительной мощи. Считали, что он способен устрашать нечистую силу и отвращать порчу, изгонять водяного, чуять ведьму в доме. К медведю обращались в заговоре от сглаза и нечисти. В качестве амулета использовали его клыки, когти и шерсть. Череп медведя помещали в пчельнике для оберега пчёл от сглаза. Встреча с косолапым в пути служила добрым предзнаменованием.

Медведь нередко выступал в роли лекаря. Считали, что для излечения от испуга медведь должен потоптать больного, а от лихорадки заставляли медведя переступить через больного, так чтобы медведь коснулся его спины своей лапой.

Шерстью медведя окуривали рожениц и больных лихорадкой. Считали, что съевший сердце медведя исцелится от всех болезней. Салом медведя мазали лоб, чтобы иметь хорошую память. Правый глаз медведя вешали ребёнку на шею для храбрости.

Вплоть до XIX века крестьяне хранили в домах медвежью лапу как талисман-оберег, защищающий своего владельца от болезней, колдовства и всевозможных бед. В хлеву тоже держали медвежью лапу, называя её «скотий бог». И многие учёные полагают, что медведь – это прообраз славянского бога Велеса – покровителя скота и диких зверей.

При этом считали, что медведь – первый друг лешего. «Медведь – лешему родной брат, не дай бог с ним встренуться!» – говорили живущие близ дремучих лесов. Именно там медведи чаще всего и водились. Не случайно существует выражение «медвежий угол» в значении «отдалённое от цивилизации, дремучее место».

На вид добродушный и неуклюжий, медведь очень силён, жесток и скор на расправу. Охотников, рисковавших выходить с рогатиной на медведя, называли на Руси «отпетыми», то есть идущими на верную смерть. Охота на медведя считалась одной из самых серьёзных. По русским поверьям, особенно опасна была сороковая охота на медведя: в народе существовало твёрдое убеждение, что сороковой медведь обязательно покалечит или убьёт охотника. О том, что исход охоты на медведя непредсказуем, говорит и поговорка «делить шкуру неубитого медведя».

Согласно легенде, князь Ярослав Мудрый на месте своей победы над медведем построил город Ярославль. Впоследствии на гербе этого города был помещён медведь с золотой секирой. Медведь изображён также на гербах Киржача, Перми, Малоярославца, Новгорода, Южно-Сахалинска и Хабаровска.

К грозному хозяину леса люди относились с опаской и уважением, старались его задобрить, надеясь жить с ним в мире.

Чтобы медведь не нападал на селения, на юге славяне издавна отмечали специальные «медвежьи дни»: для зверя оставляли во дворе на ночь варёную кукурузу, подбрасывали ему хлеб или кукурузные зёрна в дымоход, не запрягали в эти дни скот, не ходили в лес, не изготовляли и не чинили обувь и главное – не упоминали медведя. Медведя вообще нередко опасались называть вслух. В частности, не говорили слово «медведь» рыбаки, считающие, что в противном случае поднимется буря и не будет удачи в улове. Не упоминали имени медведя ещё и потом, что была примета: если назвать кого-то его именем, тут-то он и появится. Потому медведя в разговорах звали иначе: «он», «сам», «хозяин», «дедушко», «мельник», «косматый чёрт», «куцый», «овсяник», «бортник», «костоправ», «Миша», «Михайло Иваныч», «Потапыч», «Топтыгин».

«Медведь» же буквально означает «медоед», «мёд едящий, ведающий» (сравните со словом «отведать», то есть «попробовать»). Многие лингвисты полагают, что «берлога» – это «логово бера», когда само слово «бер» заимствовано из германского языка и означает «бурый».

Интересно, что берлога считалась одним из проходов в подземный мир, а её хозяин – сторожем навьего царства, обители тёмных божеств.

Повадки медведя сходны с человеческими, это нашло своё отражение в народных поверьях. Считалось, что под шкурой медведя скрывается человеческое тело, так как глаза, ступни и пальцы выдают его. Медведь ходит на задних ногах, собирает мёд, малину, понимает человеческую речь и переживает человеческие эмоции. Видимо, отсюда происходят сказания о медведе-оборотне, или берсерке (от древнескандинавского ber – «медведь» и serkr – «рубаха, шкура», то есть «некто в медвежьей шкуре»). И во многих русских сказках есть упоминания о том, как герой превращается в медведя и обратно. Эти сюжеты нашли отголоски в фильме «Морозко», где у героя Иванушки голова стала медвежьей.

У многих народов Сахалина и Амура был культ медведя, ему поклонялись. Амулеты этих народностей выполнялись в образе медведя и столетиями хранились в семьях. А медвежий праздник у их был, конечно, самым торжественным праздником.

Елена КУЛАКОВА