О странствующих и путешествующих

Раньше лишь немногие из тех, кто покидал насиженные места, были путешественниками, желающими развеяться или посмотреть мир. Обычно в путь отправлялись по делам или влекомые поисками смысла жизни.

Лето – время, когда многие из нас меняют своё место жительства. Из города выезжают на дачи или к деревенским родственникам, где приобщаются к сельхозработам. Или путешествуют, открывая для себя новые места. И для многих лето – это время смены мест, дальних и недалёких путешествий. Сегодня к нашим услугам всевозможные виды транспорта, поэтому такие перемещения в пространстве осуществляются без особых проблем.

Раньше путешествовали на лошадях, по воде на кораблях или пешком.

Тех, кто не проводил свою жизнь на одном месте, называли странниками или скитальцами. Странники и скитальцы отличаются друг от друга.

Скитальчество было уделом бедного люда. Скитальники не имели постоянного дохода, подрабатывали где придётся или вообще побирались. Им была свойственна особая форма отношения к жизни – бродяжничество.

Странники были движимы совсем другими мотивами. Странник желает, а скиталец вынужден отправиться в путешествие; странник имеет конкретную цель, а скиталец нет, его цель – просто выжить; странник не стремится в дом в отличие от скитальца, который о нём тоскует. Странник свободен, а скиталец покорен судьбе. Наблюдатель сострадает скитальцу, а страннику этого не требуется.

Странники нередко ходили по миру с целью посещения святых мест для поклонения (таких странников называли ещё и паломниками). Некоторые исследователи считают паломничество исключительно восточнославянским, во многом – русским явлением. Возникновение такого странничества на Руси связывается с её крещением.

Для странника такой образ жизни воспринимался как форма духовного поиска – поиска смысла жизни, правды или Бога. Ради этого он отказывался от житейского комфорта. Странники питались подаянием, ночевали, где удавалось, не имели имущества. Они молились, исполняли духовные песни, считалось, что они владеют секретами народной медицины и могут предсказывать будущее.

Среди странников бытовал особый род подвижничества – странствия с целью сборов на какую-либо обитель. Часто такие люди, особенно если принадлежали к монашеству, сочетали сбор средств с проповедью. Среди правил жизни таких странников были такие: не брать с собой деньги, иметь при себе документы, путешествовать вдвоём, но не в толпе, брать с собой Новый Завет и Псалтирь.

Содержанием жизни странника было, по мнению исследователей, «непрестанное движение, отсутствие какой-либо потребности в бытовой оседлости, смелость, с которой он устремляется навстречу будущему, не имея ни малейшей опоры, помогающей противостоять его неожиданным каверзам».

Но были среди странников и беглые преступники, нищие, которые дискредитировали собой феномен русского странничества. С течением времени странничество практически исчезло, потеряв свою духовную основу и став фактически бродяжничеством – образом жизни социально неустроенных людей, пришедших к нему в силу стечения жизненных обстоятельств. Бродяга часто просто не любит сидеть на месте, не обременяя себя высокими духовными ценностями в отличие от странника.

Тема странничества вошла не только в шедевры русской литературы, но и в жизнь их создателей. Лев Толстой обращался к этой теме в своих произведениях, а последние дни его жизни некоторые из исследователей воспринимают именно в контексте данного явления. Странничество – один из наиболее востребованных мотивов в русском изобразительном искусстве XIX века. Наиболее полное выражение оно получило в работах и в организации деятельности участников Товарищества передвижных художественных выставок.

Не странники, а с комфортом праздно путешествующие отдыхающие встречались, конечно, только в среде очень состоятельных господ. Поездки за границу долгое время были относительно редким явлением. В давние времена люди в основном вообще не горели желанием путешествовать даже по своей стране, а о чужих странах могли разве что в книгах читать. Виной тому были и плохие дороги, и неподъёмные для многих цены. Ездили по службе, по личным делам (например, на лечение). Были и путешественники – те, кто отправился в путь в научных или образовательных целях. Путешественник-турист появился только в начале XX века.

А до того «охота к перемене мест», как писал Пушкин в «Евгении Онегине», воспринималась как «немногих добровольный крест».

Для выезда за границу нужно было запастись загранпаспортом. А ведь долгое время и обычный паспорт был далеко не у всех, это было нечто вроде разрешения на перемещение за пределами своего региона. Пока человек в родных краях, у него документов могло не быть вовсе. Если предстояла поездка, он получал паспорт у местных властей.

До начала XVIII века выезд из страны был свободен, только в 1725 году Петр I обязал выезжающих получать загранпаспорт в Коллегии иностранных дел. Получить его было не очень трудно, и стоил он всего 25 копеек. В дальнейшем почти каждый из царствующих правителей привносил свои правила на выезд из страны.

Женщинам обычно отдельно паспорт не выдавали, а их имена фиксировали в документах мужа, так же как и детей.

Можно было и купить поддельный загранпаспорт. Но это было делом рискованным: если человека уличали в подлоге, он мог совершить путешествие совсем не туда, куда он планировал.

Наконец в 1856 году Александр II сделал получение загранпаспорта бесплатным. При Александре III запретили выезд призывникам (кроме тех, кто отправился на учебу). В качестве поощрений за хорошую учебу право на оплачиваемую зарубежную стажировку получали художники. Так в Европу отправились Василий Перов и Карл Брюллов.

До середины XIX века на въезде и выезде из городов и стран были заставы со шлагбаумом.

Один из самых популярных маршрутов в XVIII – начале XIX века: Петербург – Прибалтика – Германия – Франция – Швейцария или Италия (а иногда и все вместе). Такой путь описан Карамзиным в «Записках путешественника» (1798 г.).

Виз обычно не требовалось. Первой ввела визы Франция в XVIII веке, а затем и некоторые другие страны, но фактически это была формальность. В паспорт ставили штамп о пересечении границы, а на городских заставах записывали имена проезжающих, правда, без проверки документов. «Во всяком городке и местечке останавливают проезжих при въезде и выезде и спрашивают, кто, откуда и куда едет? Иные в шутку сказываются смешными и разными именами, то есть при въезде одним, а при выезде другим, из чего выходят чудные донесения начальникам. Иной называется Люцифером, другой Мамоном; третий в город въедет Авраамом, а выедет Исааком», – писал Карамзин.

Радикальные изменения произошли с появлением железнодорожного транспорта. Путешествия стали комфортнее, дешевле, а значит, доступнее для менее обеспеченной публики. К тому же некоторые европейские курорты оказались дешевле российских: ещё в 1897 году Чехов писал, что в Ницце отдыхать дешевле, чем в Ялте.

Русские с удовольствием встречались за границей с соотечественниками, узнавая о них у православных священников. Ибо где бы наш человек ни был, он обязательно посещал церковь, становясь хоть не на много не просто путешественником, но ещё и паломником.

Елена КУЛАКОВА