Про карачун, посиделки и шестирукую Филипповку

В заговенье перед Рождественским постом происходит поворот к стуже. Самое время заняться зимним прядением и пельменными заготовками.

Рождественский пост длится с 28 ноября по 6 января. Канун начала поста, 27 ноября, называли Филипповками, по дню памяти святого Филиппа. Поэтому и весь пост называют Филипповским.

История христианства повествует, что день памяти апостола Филиппа отмечается с I века. За проповедь христианства Филиппа распяли на кресте. Все присутствовавшие при его смерти апостолы наложили на себя шестинедельный пост, молясь о его душе – так и возник Филипповский пост.

Рождественский пост, в отличие, например, от Великого, отмечен не печалью, а радостью и пронизан предощущением Рождества. А потому он не так строг.

Почти во все субботы и воскресенья разрешается рыба. Кроме того, её можно есть в выпадающие на это время большие праздники – Введение во храм Пресвятой Богородицы (4 декабря), день святителя Николая Чудотворца (19 декабря), а также в дни памяти некоторых святых – апостолов Матфея (29 ноября), Андрея Первозванного (13 декабря), князя Александра Невского (6 декабря). Только последние пять дней Рождественского поста очень строгие: со 2 по 5 января включительно верующим полагается есть лишь один раз в сутки, вечером, причём самую простую пищу из растительных продуктов. А 6 января, накануне Рождества, полностью отказываются от пищи до появления в небе первой звезды – в память о той звезде, что возвестила волхвам о рождении Христа. С её появлением разрешается постная каша на воде, можно с добавлением мёда – сочиво. Именно поэтому день накануне Рождества Христова называется Сочельником.

В остальные дни этого поста ели весьма обильно и разнообразно. Употребляли всевозможные наваристые супы: рыбные, грибные, гороховые. Да с пирожками. Ели кулебяки, фаршированную и запечённую рыбу с соленьями. Десерты, варенья, кисели, взвары…

Пища, пусть и не мясная, но сытная, соответствовала потребностям человека, много времени проводившего на морозе.

Филиппов пост называли ещё Карачуновским. Это название связано с древним божеством Карачуном, олицетворявшим тьму, смерть и самую длинную ночь в году. Когда-то считали, что жил Карачун под землёй, а его слугами были медведи-шатуны и волки, которые оборачивались в бураны и метели и набрасывались на людей. Впоследствии карачуном стали называть внезапную смерть – «пришёл ему карачун».

А вот у западных украинцев карачуном назывался рождественский праздник и относящийся к нему огромный белый хлеб – символ богатства, который готовили накануне праздника с большой торжественностью и обрядностью. Хозяйка в середину хлеба клала зёрна разных злаков, чеснок, травы, обвязывала карачун жгутом льна или конопли, чтобы всё это уродилось в новом году благополучно. Карачун делили на каждого члена семьи, давали скоту для здоровья и плодовитости, а остаток клали перед дверью хлева в качестве охраны от ведьм.

У западных славян карачуном назывался и зимний солнцеворот, Рождество и Сочельник, период святок.

Общим для всех этих значений является понятие «переворот, поворот, резкое и значимое изменение состояния», представленное и в солнцевороте, и в смерти. К началу Филипповского, или Карачуновского, поста как раз и наступал поворот на настоящую, суровую зиму. Считали, что отныне и до Никольщины (19 декабря) стоят самые лютые морозы. Недаром говорили: «Апостол Филипп к веткам морозью прилип». Даже волки в эти морозные дни сбивались в стаи и подбирались поближе к жилищам людей: начинался «волчий месяц».

Холодный Филипповский пост традиционно был связан с домашним прядением. Первая неделя Филипповского поста и называлась Куделица.

Кудель – это прошедшее очистку волокно льна, конопли или шерсть, приготовленные для прядения.

Помните, в сказке «Гуси-лебеди» рассказывалось, что в избушке старая Баба-яга прядёт кудель? Она и девочку усадила эту кудель прясть. И для ребёнка это не было необычным занятием. И всё оттого, что уже с 5-6 лет девочек начинали учить этому ремеслу. Сначала разрешали спрясть нитку из грубой шерсти. Пряжу затем сжигали, а золу девочка должна была съесть, запив и закусив кусочком хлеба, чтобы стать хорошей пряхой. И уже с 6-8 лет маленькая пряха начинала готовить себе приданое.

В Филипповки проводились общие «бабьи засидки» за чесалкой и прялками. В результате трудов неутомимых женщин вся семья щеголяла в обновах и приговаривала: «Филипп детей одевает», «Соха кормит, веретено одевает» и «Только у ленивой пряхи про себя нет рубахи».

На прялки собирались всей деревней, устраивали посиделки с рукоделием. Пряхи пели:

Прядись, куделя, на этой неделе;
На новой будет недосуг: может, замуж позовут.

А лентяйки, у которых «привязана куделя уже девята неделя», тихонько подмечали: «Куделя – не медведь, на неё можно и завтра поглядеть».

Накануне поста, в Филиппов день, женщины, собравшись вместе, делали себе помощницу – куклу-оберег шестирукую Филипповку. Она призвана была помогать в рукоделии, не давать уставать женским рукам, уберегать их от травм, превращать тяжёлый женский труд в радостное занятие. Во всех этих делах без лишних пар рук и не справиться! Шестирукую помощницу принято было дарить самым юным пряхам в подмогу.

Филипповки, несмотря на холод-карачун, молодёжь любила. Световой день короткий, и девушки, поработав с рукоделием, вечером собирались вместе и отправлялись по домам заговёлышки (угощения) просить. Обычно к заговенью пекли пироги с вкусной начинкой. В домах, где были неженатые парни, особенно старались с пирогами: ведь угощали, может, своих будущих невесток.

Филипповки перед постом – последний срок играть свадьбы, конец осенним свадебным неделям, начавшимся в первое зазимье – Покров (14 октября). Говорили: «Кто не повенчался до Филипповок – молись Богу да жди нового мясоеда», ведь «пост – свадьбам не потатчик, пива не наварит, на пир-беседу не позовёт».

Ко дню Филиппа, последнему дню перед долгим постом, в каждой семье готовились угощения – пирожки с мясом, борщ, лапша, пельмени.

Потому Филипповки народный календарь называет ещё пельменным заговеньем на Рождество.

Холодильников раньше не было. А с карачуна морозы только прибывали. Вот тогда и начинали домочадцы мешками лепить пельмени и хранили их прямо на морозе. Пельмени считали не пачками, а бочками, кадушками – десятками тысяч. Их морозили на ползимы впрок. В Филиппов день наедались от пуза мясными пельмешками. Начиная со следующего, постного дня в ход шли пельмени грибные, рыбные, картофельные, капустные и даже фруктовые.

Про сытные обеды с пельменями ещё Гиляровский писал: «Пельменей на двенадцать обедавших было приготовлено 2500 штук: и мясные, и рыбные, и фруктовые в розовом шампанском…»

Учёные утверждают, что пельмени были заимствованы в середине второго тысячелетия у предков коми-зырян. На языке коми «пельнянь» – «хлебное ухо». Отправляясь надолго в тайгу, сибиряк обязательно брал с собой запас таких «ушей», а первые исследователи Севера, землепроходцы, снаряжаясь в путешествие, брали с собой несколько мешков пельменей.

В западных областях России пельмени звались «колдунами».

Интересно, что в некоторых областях пельмени лепили мужчины, не доверяя это важное дело никому. Но в большинстве домов лепка пельменей становилась общесемейным действом, длившимся несколько дней. В каждой области, деревне, доме были свои пельменные секреты. Но один из них знали все хозяйки – в фарш добавляли лёд. После разморозки и варки мясо в таких пельменях оставалось сочным и вкусным. Вместе с начинкой клали монетку или перец. Кому попадался такой сюрприз, тому и соответствующая жизнь пророчилась.

На Руси существовали соревнования по поеданию пельменей. Победители съедали до ста немаленьких пельменей в один присест! И не обходилось без негласного конкурса на самый большой или самый вкусный пельмень. Хозяйка-победительница пользовалась особым почётом среди знакомых и соседей.

Елена КУЛАКОВА