Специальная военная операция на Украине, как и следовало полагать, потянула за собой шлейф ожидаемых и неожиданных последствий. Вряд ли в Кремле тешили себя надеждой, что Запад ограничится одними только дипломатическими возмущениями. Но и вряд ли ожидали столь массированной финансовой и военной поддержки Киева и столь обширных антироссийских санкций.
Вместе взятые эти обстоятельства грозят надолго затянуть СВО, истощая финансовые и материальные ресурсы России и множа горе по обе стороны линии противостояния.
Российская экономика, обложенная санкциями, на удивление «малой кровью» расплатилась за своеволие Москвы. Ожидавшейся Западом катастрофы не случилось. Но на состоянии экономики и уровне жизни россиян СВО и западные санкции сказались чувствительно. В марте – следующем месяце после объявления Путиным спецоперации, – инфляция устремилась вверх темпами, свойственными разве что девяностым годам прошлого века, разогнавшись до 16,7 процента в годовом выражении. Подорожало всё, но особенно продукты питания. Население поддалось панике и сметало с полок магазинов сахар, крупы, макаронные изделия – то, что выдерживает долгое хранение: щёлкнула генетическая память, выработанная катаклизмами ХХ века.
Постепенно инфляция, вышедшая на рекордный уровень, закрепилась на нём, то есть темпы её роста снизились. А кое на что цены после невиданного взлёта даже немного откатились назад, оставаясь, впрочем, всё равно очень высокими.
Но экономисты предупреждают: пик кризиса, вызванного санкциями и сопровождаемого высокой инфляцией, придётся на конец третьего–четвёртый кварталы. Причём возможен рост безработицы и в целом сокращение доходов.
Некоторое удовлетворение доставляет россиянам лишь то обстоятельство, что экстремальная по западным меркам инфляция накрыла и самих инициаторов антироссийских санкций. В Еврозоне она стала максимальной за всю историю, составив 8,6 процента, в США достигла 9,1 процента в годовом выражении.
Коллективный Запад не оставляет попыток нанести России возможно больший ущерб в наказание за её вторжение на Украину в целях денацификации и демилитаризации соседки. Страны G7 (восьмым членом этой неформальной организации развитых стран была некогда Россия) договорились ограничить цену на российскую нефть на уровне 40-60 долларов за баррель. Впрочем, и без этой договорённости Россия, зажатая санкциями, вынуждена продавать свои ресурсы существенно ниже их рыночной цены.
Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) полагает, что в 2022-2023 годах произойдёт существенное сокращение российского экспорта по сравнению со сценарием без санкций. Вывоз машин и оборудования в недружественные страны (а таковые почти весь мир) сократится в физическом выражении на 50–80 процентов и на 10–20 процентов — на прочие рынки, экспорт угля снизится на 10–40 процентов, нефти и нефтепродуктов — на 5–20 процентов, газа — на 5–10 процентов. По негативному сценарию развиваются события на рынках металлов и удобрений.
Владимир Путин, чтобы как-то утешить обираемых кризисом россиян и оправдать свою политику, заявил, что, независимо от украинских событий, санкции «всё равно бы вводились так или иначе, как они вводились на протяжении многих-многих последних лет».
Кто-то поверил этому доводу, а кто-то задумался…
Леонид БУДАРИН