Все мы помним, как совсем недавно, в мае нынешнего года, вновь избранный президент России В. Путин, прихватив с собой чуть ли не всё своё правительство, первый визит нанёс в Китай. А какие слова там были сказаны – и «братья навеки», и про устойчивые связи…
Теперь потихоньку начинает проясняться цена «братской» китайской любви. Цена, надо сказать, довольно высокая.
На минувшей неделе китайские банки согласованно подняли обменные курсы юаня к рублю на 7-8%, а местами и до 10% от «официального». Но главное не в этом, комиссионные за работу россиян с юанем и раньше доходили до 4-5%. Главное в том, что сейчас они стали резко выше одномоментно у всех. А, значит, налицо признаки согласованной государством политики.
Но на этом дело не кончилось. На днях российские компании-брокеры начали вообще ограничивать движение китайской валюты. Решение объяснили усложнением расчётов между участниками торгов и увеличением времени на проведение операций. На самом деле, скорее всего, трудности возникают на стороне контрагентов из КНР, предполагают экономисты. Китайские финансовые организации, опасаясь западных санкций, могли попросту предупредить российских партнёров о готовности в любой момент заморозить платежи, и наши компании на всякий случай сделали опережающий шаг.
Версия кажется вполне правдоподобной. Сразу вспоминается, как банки из КНР – от мала до велика – в последние недели с завидной регулярностью блокировали операции из России и в принципе отказывались от работы с валютой, которая имеет «российский след».
Если так продолжится и дальше, импортёрам и экспортёрам, похоже, правда придётся переходить на торговлю в цифровых активах и натуральный обмен. Не то чтобы российский бизнес был рад такой перспективе: это, во-первых, неудобно, а, во-вторых, непривычно. Да и к тому же рискованно. Вдруг ФНС решит, что стоимость условной бартерной сделки несправедлива? Доказать обратное будет крайне сложно, а спорить с регулятором себе дороже. И всё это – новый, причем достаточно болезненный, барьер на пути последнего ручейка легальной российской внешнеэкономической деятельности. По сути, если китайцы закроют прямой доступ к юаню, рубль вернется к статусу «деревянного» уже окончательно. И останутся только серые или откровенно чёрные схемы проведения расчётов за любые внешнеэкономические операции.
Никто, кстати, особо и не скрывает, что это и есть цель всех западных санкций. Смысл предельно прозрачный – создать настолько высокие издержки для российской экономики, что понятие «доход» просто исчезнет.
При этом сам экспорт из России в Китай не будет закрыт, так как для нашей экспортной сырьевой экономики прекращение физического экспорта будет означать необходимость закрытия добычи сырья на его месторождениях, что приведёт к обвальному падению вообще всей экономики. Поэтому добыча и отгрузка сырья на экспорт будет продолжаться, даже если эта деятельность станет приносить прямой убыток – останавливать процесс всё равно будет гораздо дороже.
В общем, не исключено, что скоро мы нашу нефть с газом будем отдавать Китаю даром.
Антон РАЗУМОВСКИЙ