В условиях старения населения в развитых странах перед их властями остро встал вопрос о пенсионном обеспечении пожилых граждан. Чтобы не ввергнуть их в нищету, правительства инициируют непопулярные пенсионные реформы.
Франция восстала против увеличения возраста выхода на пенсию с нынешних 62 до 64 лет. Оно произойдёт не одномоментно: каждый год возраст будет увеличиваться на три месяца и достигнет 64 лет в 2030 году. Условия одинаковы для мужчин и женщин.
Годовой размер пенсии француза составляет 50% от среднегодового заработка за период в 25 лет, когда гражданин получал максимальный доход (в среднем 1389 евро).
Международная организация труда (МОТ) считает, что пенсия должна покрывать не менее 40% утраченного заработка.
В России пенсионная реформа стартовала в 2019 году тихо и мирно. Протестные настроения не выплеснулись за пределы кухонь. Цель нашей реформы та же, что у французов, – увеличение возраста выхода на пенсию. Но не до 64 лет, а до 65 для мужчин и 60 для женщин.
В России средняя пенсия неработающего пенсионера составляет около 16,5 тыс. рублей при средней зарплате в 64,2 тыс. рублей до вычета налогов и 55,8 тыс. после вычета. А это в любом случае никак не рекомендованные МОТ 40% от утраченного заработка.
Но Министерство труда и социальной защиты РФ уверено, что пенсия в России больше этого уровня. Просто нужно уметь считать: не от средней, а от медианной зарплаты. Средняя зарплата – это когда десяток тысяч рублей Лёхи с водокачки складывается с десятками миллионов рублей Лёхи из Газпрома и делится на двоих. А медианная зарплата – это тот её уровень, больше и меньше которого получает одинаковое количество людей. Минтруд такую зарплату определяет в 30,5 тыс. рублей, и рекомендованный МОТ коэффициент замещения пенсией утраченного заработка с лихвой покрывается. Вот только непонятно, почему Минтруд сравнивает среднюю пенсию, а не медианную, с медианной зарплатой. Откровенное лукавство.
Россия стареет. Рождаемость падает, смертность растёт. Сбывается пророчество доктора исторических наук Льва Гумилёва (1912-1992), сына поэтов Анны Ахматовой и Николая Гумилёва, о том, что русские находятся в предпоследней стадии своего развития – на пороге исчезновения. Их территории уже осваиваются выходцами из Средней и Юго-Восточной Азии, Северного Кавказа. Процесс, по-видимому, необратимый: российские власти в жилищно-коммунальной и отчасти в аграрной сфере сделали ставку не на современные технологии, а на дешёвый ручной труд гастарбайтеров. А те имеют свойство обрастать родственниками. Люди они работящие и неприхотливые, с лопатой обращаться умеют. Работодателям интереснее нанять десяток гостей, чем приобрести современную дорогостоящую технику и нанять россиянина, умеющего с ней обращаться. Но предъявляющего определённые требования к условиям труда.
Правда, протестные возможности россиян ограничиваются скукожившимся рынком труда в российской глубинке. Прояви наёмный работник пролетарскую активность, и завтра окажется на улице безработным и с подпорченной репутацией. Профсоюзов, могущих за него постоять, в России со времён советской власти не было и нет. А права работодателей законами лишь условно ограничены.
Леонид БУДАРИН