В начале апреля Госдумой в первом чтении были приняты поправки к избирательному законодательству, дающие возможность проведения выборов исключительно через дистанционное электронное голосование (ДЭГ) без использования бумажных бюллетеней.

Поддержали проект понятно кто (305 депутатов), против выступили фракции КПРФ и «Справедливая Россия – За правду» (84 депутата).

Почему тема ДЭГ имеет такое важное значение для российской внутренней политики? Ответ написан в Конституции РФ: институт выборов является главным политическим каркасом, на котором зиждется легитимность всей политической власти в России.

Если большинство населения перестанет верить в легитимность нынешней политической власти, власть в её нынешнем виде продержится недолго или перейдёт в другой политический режим: жестко авторитарного государства с имитационными институтами выборов и демократии, в этом смысле де-факто приблизившись к выборам, которые проходили в СССР.

Борьба за отмену возможности тотального ДЭГ в его нынешнем виде для малозависимых от власти депутатов Госдумы (84 депутата) и поддерживающих их независимых от власти экспертов гражданского общества стала последним бастионом в борьбе за остатки независимого и конкурентного института выборов в России, который, судя по всему, де-юре доживает свои последние дни. В общем, в ходе обсуждения законопроекта коммунисты и справедливороссы всё сказали. И что ДЭГ «ведётся в условиях безответственности» – протокол по результатам ДЭГ никто не подписывает (Ю. Синельщиков, КПРФ), и что депутаты «против того, что уничтожается контроль за избирательным процессом» (А. Куринный, КПРФ).

Но, как писал великий русский баснописец И. Крылов, «а Васька слушает да ест».

Депутаты от «ЕР» в своих аргументах конкретные доводы оппонентов игнорировали и демонстрировали верх политического цинизма, отвечая не на те вопросы, которые им задавали. Например, что приоритетом разработчиков поправок к избирательному законодательству являлся «ориентир на прозрачность и открытость избирательной системы» (Д. Вяткин, «ЕР»), или что за ДЭГ наблюдают специалисты, которые «увидят попытки внесения изменения в программу» (тот же оратор от «ЕР»), и что появление ДЭГ – это необходимость «соответствовать запросам времени» (Д. Ламейкин, «ЕР») и прочая, прочая.

На самом деле родовая порочность ДЭГа в российской версии заключается в невозможности проверить подсчёт голосов общественными независимыми наблюдателями. Я думаю, что это понимают все депутаты. Ну как в связи с этим не вспомнить известные строчки Е. Евтушенко:

Ученый, сверстник Галилея,
Был Галилея не глупее.
Он знал, что вертится Земля,
Но у него была семья.

В случае принятия в окончательном чтении поправок к законам о выборах исполнительная власть, контролирующая подсчёт голосов при ДЭГ, имеет на 100% легальную возможность игнорировать общественное наблюдение за подсчётом голосов на выборах.

Вопрос: кого наказывать за ошибки ДЭГ, если такие обнаружатся в будущем независимыми наблюдателями? Но фальсификаторы ДЭГ (если фальсификации будут происходить) никогда не обнаружатся, и мы никогда об этом не узнаем. Об этом позаботились российские законодатели.

Игорь МИНТУСОВ, вице-президент Российской ассоциации политических консультантов