Как русский купец поневоле сделался писателем

555 лет назад, в мае 1469 года, экспедиция Афанасия Никитина достигла берегов Индии. Историки называют тверского купца первым европейцем, посетившим эти земли – только через 25 лет его подвиг повторит португалец Васко да Гама.

В индийских школах до сих пор проходят книгу Афанасия Никитина «Хождение за три моря» – как и в российских, разумеется. И у них, и у нас учащихся знакомят лишь с короткими выдержками из путевых заметок Никитина: педагогическое сообщество бережет детские умы.

Экспедиция тверского купца изначально задумывалась как сугубо коммерческая, ни о каких географических открытиях речь даже не шла.

Афанасий Никитин следовал в Астраханское ханство с грузом пушнины. И судьба этого предприимчивого торговца – наглядный пример того, что никакое личное обогащение не способно прославить человека в веках. Во всяком случае – оставить след в благодарной памяти потомков. Ибо, как сказано, «вечно лишь то, что достойно вечности».

Таким вкладом в мировую культуру стали путевые очерки Никитина – «Хождение за три моря». Личность их создателя по сей день таит в себе немало загадок для историков.

Из ряда – вон

Жизненный путь русского человека в ту далекую эпоху определяли «разрядные книги». Суть их сводилась к непреложному правилу: «В каком сословии рождён, в том и умрёшь». Исключением были немногие, кто сумел выскочить «из грязи в князи» благодаря воинским заслугам. Про таких говорили – «из ряда (то есть – разряда) вон».

Однако Афанасий, не будучи ратным человеком, а всего лишь простым крестьянином, к тридцати годам уже числился в купеческом сословии – небывалый карьерный взлёт для середины XV века! Может, женился на купеческой вдове, а потом зачастил в дальние края? Историки сомневаются: такой неравный брак вряд ли был допустимым в те годы. Хотя, как знать…

Что знали об Индии на Руси в XV веке? Много чего. Все более или менее образованные люди взахлеб читали модное в тогдашнем культурном обществе «Сказание об Индийском царстве». Автор – некий поп Иоанн, именовавший себя повелителем вымышленного им христианского государства в Индии. По числу монстров, населявших Индийское царство попа Иоанна, оно превосходит любой современный триллер: «И живут у меня в одной области немые люди, а в другой – люди рогатые, а в иной земле – трехногие люди, а другие люди девяти сажен, это великаны, а иные люди с четырьмя руками, а иные с шестью, и есть у меня земля, где у людей половина тела песья, а половина человечья… Родятся в моем царстве звери: слоны, дромадеры, крокодилы и двугорбые верблюды. Крокодил – лютый зверь: если он, разгневавшись на что-нибудь, помочится на дерево или на что-либо иное, тотчас же оно сгорает огнём».

Фантастический рассказ попа Иоанна воспринимался очень даже всерьёз, и по своей воле отправляться в страшную Индию никто не хотел – в том числе и Никитин. Обычно он ездил торговать привычными, отработанными поколениями купцов маршрутами: Царьград (Константинополь), Киев, Крымское ханство. Видимо, бизнес шёл неплохо, недаром тверские коллеги доверили Никитину свои деньги (судя по книге «Хождение за три моря», меха для перепродажи в Астрахани он закупил в кредит).

Но Иван III как-то разрешил купцу присоединиться со своими двумя ладьями к экспедиции великокняжеского посла Василия Папина. Тот по Волге вёз в подарок правителю Шемахи (территория нынешнего Азербайджана) аж 90 охотничьих соколов. Бесценный дар!

Для Никитина возможность плыть в составе посольского каравана не только обеспечивала дополнительную безопасность, но и давала возможность выдать свои товары за дипломатическое имущество и тем самым избавиться от уплаты торговых пошлин. Но… Уже под Астраханью посольское судно было захвачено и разграблено отрядом кочевников. Никитину удалось спасти свой груз, однако в Астрахани продать меха не получилось: требовалось сначала уплатить немыслимые подати. Улаживая конфликт с местными властями, Афанасий лишился первого корабля из двух.

Ход верблюдом. И конём

Назад пути не было, позади – кредиторы. Значит – вперёд, в Каспийское море! Оно стало первым из трёх, упомянутых в «Хождении».

А напастям, казалось, не было конца: судно разбилось о скалы неподалеку от нынешней Махачкалы. Несмотря на то, что пушнину удалось в очередной раз спасти, Никитин и его спутники остались ни с чем: имущество, которое море выбрасывало на берег, считалось собственностью тех, кто здесь жил. «И разошлись мы, – пишет далее Афанасий, – кто куда: у кого что осталось на Руси, тот пошёл на Русь; а кто был должен, тот пошел куда глаза глядят».

Глаза Никитина смотрели в сторону Индии. Почему? Похоже, энергичный купец хотел наверстать упущенное, даже рискуя сгинуть в неведомых землях. Другого способа вернуть кредит он не придумал.

Достигнув на верблюдах Персидского залива, тверской купец приобрёл в здешнем городе коня: по словам путешественника, он отдал за него сто рублей, чудовищные по тем временам деньги. Но Афанасий загодя разузнал, что в Индии лошади ценятся гораздо дороже, и потому конеторговля с Индией – верный бизнес.

Второе море из трёх, через которое совершил хождение Афанасий Никитин – Аравийское. Его он пересёк за сорок дней на попутном корабле и в мае 1469 года наконец-то высадился в Индии. Видимо, конь его исхудал или приболел, потому что в Бахманитском султанате – мусульманском государстве на западе Индии – Афанасий продал четвероногого спутника с большим убытком. По словам автора «Хождения», он оказался почти без оборотных средств для «раскрутки» в незнакомом месте.

Но, судя по всему, унывал странник недолго. Ведь за время путешествия Никитин овладел персидским (фарси), арабским и индийским языками. Эти знания сделали его нужным и полезным человеком: по мнению исследователей, Афанасий нанимался кем-то вроде приказчика и помогал индийским купцам торговать с персиянами и саудитами.

«Тесная связь – даром»

В путевых записках автор несколько раз называет своё «хождение» грешным. «По грехам» ходил, получается, а не только по мукам? Историки объясняют: в древние времена любое путешествие, не связанное с паломничеством по святым местам, именовалось грешным, то есть – праздным, а то и корыстным. И блудные дела тут, дескать, ни при чём. Однако значительная часть повествования Никитина, помимо описания быта и религиозных обрядов индусов, отводится именно плотским утехам и традициям, с ними связанным. Что ж, почитаем и мы, грешные…

«В Индийской земле, – пишет Афанасий, – купцов поселяют на подворьях. Варят гостям хозяйки, и постель стелют служанки, и спят с гостями. Если имеешь с ней тесную связь, давай два жителя (житель – размер платы за постой – А.А.). Если не имеешь тесной связи, даешь один житель. Много тут жён по правилу временного брака, и тогда тесная связь даром; а любят здесь белых людей».

Некоторые исследователи склонны полагать, что Никитин под давлением индийских мусульман все-таки принял ислам. Другие возражают: это невозможно! Ведь он мечтал когда-нибудь вернуться в православное Отечество. Какое уж тут обрезание! Узнают – смертная казнь обеспечена...

Тоска по родине снедала Никитина все четыре года, проведенные им в Индии. От депрессии его, в частности, спасали дневники. Афанасий упорно копил деньги, разведывал более или менее безопасный путь домой… И наконец через Африку (нынешнее Сомали), Персидский залив, Византию и Черное море – вот оно, третье по счёту! – он прибыл на русскую землю.

До Твери Афанасий Никитин так и не доехал. Может, причиной болезни стало то, что схлынуло с него многолетнее напряжение, организм расслабился… В 1474 году путешественник умер неподалеку от Смоленска.

Спутники Никитина сберегли его путевые заметки. Уже в начале XIX века историк Н.М. Карамзин обнаружил текст «Хождения» в Троице-Сергиевой лавре. Таким вот кружным путём эти очерки, хоть и со значительными утратами, дошли до наших дней.

Александр АННИН